Людмила ВАРШАВСКАЯ  ГАВРИИЛ ТИХОВ – ЗВЕЗДА ПЕРВОЙ ВЕЛИЧИНЫ

Есть ли жизнь на Марсе – нет ли жизни на Марсе?... 20 лет эпицентр волновавше­го в прошлые годы весь мир во­проса находился в Казахстане. Да, именно здесь, в Алма-Ате, фокусировался и отсюда ис­ходил научный спектр отно­сящихся к нему гипотез и предположений, наблюдений и исследований, экспериментов и результатов.

Именно тут родилась на­ука по имени «астроботаника», и родоначальником ее был один из крупнейших астрономов про­шлого века Гавриил Адрианович Тихов.

С 1941 года до последних дней своей жизни он работал в Казахстане. Член-корреспондент Академии наук СССР, ака­демик Академии наук Казахстана. Организатор и руководи­тель Сектора астроботаники при Президиуме АН КазССР.

В ПОГОНЕ ЗА СОЛНЦЕМ

«В июле 1941 года, – читаем мы в автобиографической книге Тихова «Шестьдесят лет у телескопа», – должен был выйти в свет подготовленный нами, учеными, сборник. Он посвящал­ся столетию астрономической столицы мира – Пулково. Вернее, знаменитой его обсерватории, где мне посчастливилось рабо­тать с 1906 года. Дата эта совпала с редким астрономическим явлением – 21 сентября того же, 41-го, должно было произойти полное солнечное затмение. Случается оно крайне редко, и для того, чтобы удовлетворить огромный к нему научный интерес, ре­шили в июле, в один из самых солнечных городов страны – Алма- Ату направить экспедицию ученых.

Специально для этого правительство выделило союзной Академии деньги, подготовлено было необходимое для наблю­дений техническое оснащение, но началась война. Издание сборника было отложено, но все академические программы, в том числе и наша, связанная с солнечным затмением, были со­хранены. Экспедицию решили совместить с эвакуацией туда же, в этот южный город, куда отправлялось множество заводов, фа­брик, учебных заведений и разного рода учреждений. Пулково получило один классный вагон и один товарный. Первого авгу­ста они оба отправились в путь. Ехали до Алма-Аты 20 суток, и с 21 августа началась моя алма-атинская жизнь».

Вместе с пожитками и оборудованием из Пулково был при­везен так называемый Бредихинский астрограф, установленный в этой самой обсерватории еще в 1905 году на деньги известного ученого Федора Александровича Бредихина. На нем 66-летний Тихов продолжал наблюдать небо, но уже не петроградское, а ка­захстанское. И чаще всего попадал в его объектив отстоящая от Солнца на 228 млн километров планета Марс.

Марс… Еще в 20-е годы прошлого века Тихов в Пулковской обсерватории начал вести визуальные наблюдения за этим уди­вительным небесным телом. 120 сделанных им самим рисунков того времени привез он с сбой в Алма-Ату и подверг тщатель­ному изучению. Так зародилась наука о возможности существо­вания жизни на Марсе, о голубоватых марсианских растениях, похожих на наши арктические и высокогорные. Наука, которую Гавриил Адрианович называл астроботаникой.

ТИХОВ И СОВРЕМЕННЫЙ КОСМОС

Обо всем этом мы говорим с одним из ведущих казах­станских астрономов сегодняшнего времени, доктором физи­ко-математических наук, профессором Виктором Германовичем Тейфелем. Виктор Германович, наверное, больше, чем кто-либо другой, знает о Гаврииле Адриановиче Тихове. И это естествен­но, поскольку он сначала был его учеником, потом аспирантом, а затем много лет работал с ним.

– Вместе с Тиховым в Алма-Ату прибыли многие астрономы Москвы и Ленинграда, – вспоминает Виктор Германович. – И уже 10 октября 1941 года Совнарком КазССР принял Постановление об организации Института астрономии и физики при Казахском филиале Академии наук СССР. Директором института был на­значен выдающийся астрофизик, академик Василий Григорьевич Фесенков, и большое участие в создании этого научного центра принял сам президент Казфилиала Каныш Имантаевич Сатпаев.

Штат института формировался из приехавших сюда специ­алистов. Практически это был цвет астрономической науки со­ветской страны. В число сотрудников, кроме того, вошли профес­соры и преподаватели Казахского Государственного университе­та. В планах института стояли как фундаментальные исследова­ния, так и работы, имевшие оборонное значение.

После окончания войны Гавриил Адрианович в Ленинград не поехал. С одной стороны, возвращаться было как бы некуда. Пулковскую обсерваторию два года безбожно обстреливали нем­цы, и она была разрушена так, что от нее, как говорится, камня на камне не осталось. Правда, потом ее, конечно, восстановили, и Гавриил Адрианович до конца своих дней получал оттуда на свой алма-атинский адрес богатую корреспонденцию.

– В те времена, насколько известно, государство хо­рошо понимало стратегическую значимость не только прикладной, но и фундаментальной науки.

– Да, и, несмотря на все трудности послевоенной поры, оказывало всяческую поддержку развитию научных исследова­ний. Именно поэтому в июне 1946 года была открыта Академия наук Казахской ССР. Кстати, одним из тех, кто выдвигал на пост президента Каныша Имантаевича Саптаева, был член- корреспондент Академии наук СССР Гавриил Адрианович Тихов. В состав этого высшего научного учреждения республи­ки вошли 16 научно-исследовательских институтов, в том числе Институт физики и астрономии, организованный Фесенковым. Впоследствии из него выделился Астрофизический институт с Горной астрономической обсерваторией, расположившийся на одном из «прилавков» Заилийского Алатау. А при Президиуме Академии наук КазССР был создан Сектор астроботаники, воз­главляемый Тиховым.  

В верхней части Алма-Аты, у городской метеостанции, на возвышении, напоминающем Пулковские высоты, было отведено место для тиховской обсерватории. Там установили тот самый Бредихинский астрограф и построили дом. В нем была кварти­ра Гавриила Адриановича, где он жил со своей женой Людмилой Евграфовной и домработницей Анечкой, которую потом удоче­рил, были лабораторные помещения, его библиотека. И именно здесь начинался мой путь в серьезную науку.

– Интересно, как это было?

– В 1954 году я попал сюда из Горького на практику, а ког­да срок ее подошел к концу, то Гавриил Адрианович, проща­ясь со мной, предложил мне поступать к нему в аспирантуру. Я был чрезвычайно рад этому предложению. Через год я вернул­ся, стал аспирантом и до кончины Гавриила Адриановича жил в этом доме с семьей. Находящийся здесь Сектор астроботаники занимался проблемами существования жизни на других плане­тах. Проводились наземные эксперименты и исследования, це­лью которых было проверить выдвинутую Тиховым идею оптиче­ской приспосабливаемости растительных организмов к суровым условиям того же, скажем, Марса.

Сейчас-то мы знаем, что на Марсе нет высокоразвитых жи­вых форм, не говоря уже о том, что нет никаких марсиан. Тем не менее, вопрос о жизни на этой планете до сих пор остается одной из загадок науки.  

– Скажите, а как сложилась дальнейшая судьба тиховских дел?

– Как известно, в 1942 году у нас был создан Институт физи­ки и астрономии (с 1950 года – Астрофизический институт), осно­ванный одним из основоположников отечественной астрофизики, другом и коллегой Тихова, академиком Василием Григорьевичем Фесенковым. Он существовал отдельно.

После кончины Гавриила Адриановича в 1960 году Сектор астроботаники, который приобрел уже мировую известность, был расформирован. Астрономов перевели к Фесенкову, а биологи остались в тиховском доме продолжать исследования с исполь­зованием специальных устройств.

В период перестройки он, этот дом, как ни бились астро­номы и другие ученые Казахстана и России за то, чтобы было разрешено оставить его и превратить в астрономический музей, был снесен, а знаменитый Бредихинский астрограф перевезен в Пулково. Но память о Тихове, заложившем основы науки о жиз­ни во Вселенной, и чьи работы имели стимулирующее значение для последующего развития таких направлений, как космическая биология и экзобиология, не исчезла в бесконечности времени и пространства. Решением Международного Астрономического со­юза его именем названы кратеры на Луне и Марсе, а также один из астероидов.

Не менее ярким свидетельством признания может служить и то, что еще в 80-е годы ми­нувшего века была образо­вана Комиссия по обнаруже­нию такой искомой Тиховым внеземной жизни. В нее, эту Комиссию, вошли 20 совет­ских ученых.

И вот уже в течение многих лет в ряде стран ве­дутся радиоастрономические наблюдения и теоретические исследования с целью полу­чения сигналов из космоса, принадлежащих внеземным цивилизациям.