Кульдаш САПАРБЕКОВА  И ПАМЯТЬ НАМ ПОКОЯ НЕ ДАЕТ

…В далеком 1925 году в семье Григория Илларионови­ча и Степаниды Максимовны родился сын, назвали его Пав­лом. В роскоши сельчане не купались, да в то время никто по ней, в общем-то, и не страдал, свои понятия о счастье были. Трудолюбие ценилось превыше всего, порядочность.

Павел, как все деревенские мальчишки, работать начал с четырнадцати лет. В колхозе их должность именовали не мудрствуя: «куда пошлют», дела же колхозным мальцам были привычны и по домашнему хозяйству.

Вот еще что упоминают, вспоминая о молодости, все старики: механизация тогда считалась в диковинку, рабо­та сплошь вручную... намаешься за день так, что, кажется, сил ни капли не осталось – ан идут с полей – поют, вечером, глядишь, гармошка заиграла – и танцует молодежь, снова песни, смех…

Но грянула война. Григория Илларионовича призвали на фронт уже в самом ее начале. Провожали его всей семьей, веря, что Красная армия вот-вот погонит врага с советской земли, так что ненадолго, думали, расстаются. И не ведал Павел, обнимая отца на пороге Октябрьского райвоенкома­та, что видит его в последний раз. Принесла «похоронка» в скромную избу страшную весть: ваш муж и отец сержант Г. И. Горленко пал смертью храбрых 13 августа 1942 года. В том же 1942 году на фронт призвали и Павла, вместе с ним пошел защищать Родину и младший брат Владимир. Служили в пе­хоте, сначала вместе, затем судьба разбросала их по разным частям.

В 1943-м Павел получил тяжелое ранение. Странно, но при множестве мелких деталей главного память не сохра­нила, осталось в ней немногое: поле под польским городом Родомом – гладкое, пустое, ни деревца, ни кочки – они бегут с криком «ура!», стреляют. И вдруг он погрузился в кромешную, беззвучную тьму.

Очнулся в госпитале с осколком в левом легком, так с тех пор и носит в себе кусок металла. Но выжил и в строй вернулся, воевал достойно: среди наград Павла Григорьевича есть медаль «За отвагу», вручавшаяся за личный подвиг, в глазах фронтови­ков она громадный вес имеет. Победу встретил в Польше, но по­гоны снял лишь почти год спустя. А дома ждала его вместе с ра­достью встречи и печаль, только тогда узнал: уходили из семьи на войну трое, а вернуться в Ступинку довелось одному. Пропал Владимир без вести в августе 1944 года.

Жизнь, неугомонный характер, конечно, брали свое. Прежде рядом со Ступинкой находились еще Немировка и Саврасовка – так на все три села Павел Горленко слыл первым озорником и анекдотчиком, если где случалась каверза (обязательная состав­ляющая тогдашних праздников), никто из сельчан не сомневал­ся: без него не обошлось. Но знающий человек сложил песню: «И память нам покоя не дает». Раздастся в поднебесье журавли­ный клич, зажгутся в вечерних сумерках окна – и отхлынет, бы­вало, веселость, сожмется сердце. Вспомнятся сильные, словно литые плечи отца, работавшего колхозным кузнецом. И как они с Володькой помогали ему раздувать горн, подносили инструмен­ты, мечтая, повзрослев, так же повелевать металлом. Он после демобилизации и стал кузнецом, за себя и за брата. Женившись на славной местной девушке Дуне Сергиенко, словно заклиная судьбу, назвал сына Владимиром, а дочь Надеждой – ведь без вести пропавшего никто мертвым не видел, а вдруг?.. Увы, не произошло чуда.

После кузни его направили на курсы механизаторов, потру­дился на своем веку славно, на совесть. Жизнью такой человек может гордиться. Сейчас Павел Григорьевич живет с сыном, у него пять внуков и двое правнуков. Здоровье уже не позволяет отлучаться из дома, но и тут скучать не приходится. Теперь для него свет в окошке – правнучка Эвелина. Удивительный ребенок! Из тех, кого нынче называют индиго: в пять лет с бытовой техни­кой «на ты», завзятая модница, предпочтение отдает молодеж­ному лексикону – и добрейшая, чуткая душа. От прадеда ни на шаг, читает ему, показывает свои мультики. Взрослые, удивляясь, говорят: «Когда Эвелинка рядом, мы за деда спокойны». Что ж, судьба знает, кому какая награда положена.

Когда мне, родившейся через много лет после окончания войны, хочется задать себе вопрос: «Всё ли мы знаем о войне, знаем ли действительную цену Победы и сможем ли сохранить ее значимость для будущих поколений?» – я вспоминаю их ря­дом, и ответ становится ясным.