Елена БРУСИЛОВСКАЯ. МГНОВЕНИЯ ВЕСНЫ РАЗВЕДЧИКА АБЕНОВА

Мы много пишем о казах­станцах – участниках боев Ве­ликой Отечественной войны, а вот о военных разведчиках при­ходится рассказывать не ча­сто. Полковник в отставке, ве­теран органов КГБ-КНБ Респу­блики Казахстан Какен Абенов воевал с врагом и как отличный стрелок, и как сотрудник во­енной контрразведки СМЕРШ, одно название которой приво­дило в ужас не только врагов, но и своих.

ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ

Шел апрель 1945 года. Исход войны был уже ясен – со­ветские войска вели бои далеко за границами своей родины, активно продвигаясь к Берлину. Но на освобожденной от врага территории оставалось немало фашистских агентов, которые продолжали вести подрывную деятельность. Многие из них ра­нее сотрудничали с оккупантами. Их надо было найти и обез­вредить.

Из партийной характеристики на члена КПСС с 1943 года Какена Абенова, особиста контрразведки СМЕРШ.

Истинный патриот. Характер близкий к нордическому. Безукоризненно выполняет служебный долг. Беспощаден к врагам Родины. Отличный спортсмен. Связей, порочащих его, не имел. Отмечен наградами правительства.  

Двадцатидвухлетний лейтенант Какен Абенов, комсорг стрелкового батальона 47-й Невельской стрелковой дивизии к тому времени был уже бойцом со стажем – в 1941 году он ушел добровольцем на фронт прямо из аудитории Павлодарского пе­дучилища, где оканчивал третий курс. Боевое крещение полу­чил под Москвой. В качестве командира отделения взвода бое­питания минометного дивизиона 101-й отдельной казахской на­циональной бригады участвовал в секретной операции «Марс» на периметре фронтовой линии «Ржевский выступ». Этот уча­сток фронта Константин Симонов назвал «Долиной смерти» из- за огромных потерь личного состава советских войск (до 80% за несколько дней боев!).

В 1943 году Абенов окончил курсы политработников. Эту учебу Какен шутя называл маленьким отпуском – хоть на короткое время можно было отдохнуть от каждодневных боев. А их в бое­вой биографии молодого бойца было немало, не случайно ком­соргов называли комиссарами переднего края. Комсорг Абенов не раз водил за собой бойцов в бой, освобождая Белоруссию, или участвуя в Полоцкой операции «Багратион».

Воевал он и на территории Прибалтики. В Латвии на ху­торе Громзда его разведывательная рота наткнулась на врага. Завязался бой, в котором Какен Абенов лично уничтожил четы­рех фашистов, сумев увести свою боевую группу от преследова­ния. За этот подвиг он был награжден орденом Красной Звезды.

А позже, в ноябре 1944 года, в бою под городом Салдусом на территории Латвии, когда были убиты командир батальона и начальник штаба, комсорг Абенов взял на себя командование, и, подняв бойцов в атаку, ценой больших потерь сумел закрепиться с батальоном на рубеже. За проявленное мужество боец Абенов был представлен к ордену Красной Звезды.

В марте 1945 года как одного из лучших его направили в ор­ганы военной контрразведки СМЕРШ.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

СМЕРШ был создан в апреле 1943 года в результате реорганизации «специальных управлений» НКВД, занимав­шихся контрразведкой в армии. На совещании руководите­лей разведслужб, на котором решался этот вопрос, пред­седательствовал сам И. В. Сталин. Официальные докумен­ты свидетельствуют, что первоначально предлагалось  

назвать новое подразделение СМЕРНЕШ – Смерть немец­ким шпионам, но Сталин возразил: «Почему, собственно го­воря, мы должны иметь в виду только немецких шпионов? Разве другие разведслужбы не действуют против нашей страны? Давайте назовем «Смерть шпионам» или кратко СМЕРШ!»

Работал СМЕРШ настолько эффективно, что герман­ская разведывательная спецслужба типа Абвера, считав­шаяся непревзойденной в Европе, по существу, была им па­рализована.

В СМЕРШе Какен Абенов поначалу занимался фильтра­цией военнопленных, освобожденных союзническими арми­ями. А потом в качестве оперуполномоченного СМЕРШа ше­стой гвардейской армии задерживал фашистских агентов, оставшихся в Латвии. Какен неплохо знал эту страну – во­евать на ее территории пришлось не один месяц. Поэтому именно ему было поручено особо важное задание, которое надолго осталось в его памяти.

…Улицы Риги, куда забросили Какена, еще носили следы недавних боев. По легенде он был солдатом, отставшим от своей части. Ему предстояло установить, где скрывается опасный не­мецкий агент, бывший сотрудник Абвера Лаконтас. Было извест­но, что до войны он работал парикмахером и хорошо знал рус­ский язык. Кроме того, имелись сведения, что Лаконтас вряд ли находится в Риге, скорее всего, он скрывается где-то на хуторах у своей сестры. Так что путь для Какена предстоял не близкий.

Послевоенная Латвия представляла собой сеть разбросан­ных друг от друга хуторов. Их было значительно больше, чем го­родов.

Весна уже вступила в свои права. Вдоль разбитых войной дорог пробивалась ярко-зеленая трава. На деревьях проклюну­лись первые клейкие листочки. Воздух кружил голову ароматом прелой земли и весенней зелени. В те военные мгновения весны Какену вспомнилась широкая казахская степь, покрытая алыми маками. «Как она похожа на залитые кровью подмосковные по­ляны! – невольно пронеслось в мыслях. – Сколько людей полег­ло!» И в который раз острой болью обожгло сердце: «Враги нам за все заплатят!»

«Дезертир» Абенов ходил из одного хутора в другой, зна­комился с людьми, присматривался, рассказывал, что боится красноармейцев, просил помощи. Его внимательно выслушива­ли, особенно сердобольные женщины, кормили. Как могли, рас­спрашивали о семье (русский язык сельчане знали плохо), о том, где воевал и почему бежал, давали ночлег. И Какен в который раз убеждался, каким правильным было решение послать в тыл к прибалтам именно его, казаха, ведь русским местное население в большинстве своем не доверяло, возможно, памятуя о предво­енной «оккупации» со стороны СССР.

Он уже вжился в свою роль, поэтому не боялся «проколоть­ся», вместе с тем, внутренний самоконтроль не оставлял его ни на минуту. Хоть и говорят, что разведчики, как правило, люди эмоциональные, сродни актерам, но при этом их эмоции в конеч­ном итоге всегда подчинены логике, жесткой и четкой. Ведь если фальшь в игре грозит актеру в худшем случае тухлыми помидо­рами, то разведчику это обернется смертью, поэтому он не имеет права на ошибку.

Осложняло работу Какена еще и то, что времени на пои­ски вражеского агента было очень мало. Да и распознать врага в добропорядочном хуторянине – дело нелегкое: Абвер умел гото­вить агентов.

…Но вот сработала уловка – на одном из хуторов Какена пообещали познакомить с человеком, который мог бы ему по­мочь. Встретились. Хорошо зная описание внешности Лаконтаса, его повадки, Какен почувствовал – это тот, кого он ищет. Ему во что бы то ни стало надо было остаться в доме, где жил Лаконтас. Сказавшись больным, Какен попросил временно приютить его. Прошло несколько дней. «Дезертир» помогал по хозяйству, ждал удобного момента.

И однажды он попросил Лаконтоса постричь его, дескать, зарос слишком, стал привлекать внимание. Тот с явным удо­вольствием согласился. Надо сказать, стриг прибалт мастер­ски, что еще раз подтвердило предположение разведчика – нужный ему человек обнаружен. Какен почувствовал, как кровь прилила к лицу. Чтобы сбавить накал эмоций, он неожиданно для себя запел. Какен пел песню, которую знал и любил еще в той далекой довоенной жизни. «Аттым салем, каламкас», – проникновенные слова Абая о любви и родной казахский язык, по которому так истосковалась душа, подействовали магиче­ски. И не только на Какена – растроганного «парикмахера» по­тянуло на откровенность, и он многое рассказал о себе случай­ному гостю.

Вот уж поистине музыка способна творить чудеса. Знаменитый Штирлиц, советский разведчик Максим Максимович Исаев, например, принял рискованное решение вернуться в Берлин после серии удачных разведывательных операций под песенку Марики Рёкк, которая звучала по радио в салоне его «хорьха» – «Семнадцать мгновений апреля останутся в сердце твоем. Я верю, вокруг нас всегда будет музыка, и деревья будут кружиться в вальсе, и только чайка, закруженная стремниной, утонет, и ты не сможешь ей помочь…»

И пусть Какен Абенов был разведчиком рангом ниже аген­тов типа Штирлица, но все они делали одно дело, воевали за одну Победу и одинаково рисковали за нее своими жизнями.

…Какен вышел на улицу, подставил лицо весеннему солн­цу и улыбнулся. Он имел право немного расслабиться. Он вы­полнил то, что ему поручили, теперь скорее к своим. Арест Лаконтаса для чекистов был лишь делом техники.