Марина МИХАЙЛОВА. КРУТЫЕ ВИРАЖИ СЕРГЕЯ ЛУГАНСКОГО

Одна из улиц Алматы но­сит его имя. В центре горо­да на проспекте Абылай-хана стоит его бюст. Все это напо­минает, что светлым мирным небом над головой мы обяза­ны таким воинам, как летчик- истребитель, дважды Герой Советского Союза Сергей Данилович Луганский.

Краткое перечисление его боевых заслуг потрясает вооб­ражение. За время короткой со­ветско-финской войны он со­вершил 59 боевых вылетов. В годы Великой Отечественной войны сражался на Южном, Степном, Воронежском, 1-м и 2-м Украинских фронтах. Участник Сталинградской битвы. Командовал эскадрильей, а с июня 1944 года – истребительным авиаполком.

Громил фашистов на ЛаГГ-3 и Як-1. Всего в годы войны совершил 390 успешных боевых вылетов, лично сбил 37 вражеских самолетов и 6 – в группе. Награжден двумя медалями «Золотая Звезда», двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Красной Звезды. Эти награды – за бесстрашный каждодневный подвиг: бои с врагом в небе, лобовые атаки, крутые виражи под шквалом огня. И как хорошо, что он оставил воспоминания – две книги «На глубоких виражах» и «Небо останется чистым».

МЕЧТА, СТАВШАЯ СУДЬБОЙ

О полетах в небе Сергей грезил с детства. Он был обычным мальчишкой, сыном крестьянина, семья которого жила на самой окраине Алма-Аты, в маленьком, построенном дедом-переселен­цем домишке. Во сне мальчик видел романтическую голубизну бескрайнего неба, себя в этом океане. Слушая о подвигах слав­ных авиаторов, он твердо решил: будет летчиком-истребителем, как легендарный Чкалов, станет полезным своей стране, своему народу.

«Комсомолец, на самолет!» – этот лозунг был самым по­пулярным среди довоенной молодежи. По воспоминаниям лет­чика, в Алма-Ате тогда существовал маленький аэроклуб, на «вооружении» которого состоял один-единственный планер. Естественно, от желающих заниматься не было отбоя, но брали далеко не всех. Не брали и их, мальчишек-школьников. И что­бы ощутить свободное парение в воздухе, свой первый «полет» восьмиклассник Сергей совершил с… дерева.

Его мечта сбылась в 17 лет. По комсомольской путевке он был направлен в Оренбургскую военную авиационную школу летчиков, которую окончил с отличием. Службу начал в 1938 году, во Пскове, в 14-й авиационной бригаде. Перед советско- финской войной молодой летчик женился. Произносившие тосты товарищи желали молодоженам долгой и счастливой жизни, разумеется, жизни мирной. Но мирной жизни оставалось всего несколько дней.

НЕБО В ОГНЕ

…Его подразделение наносило штурмовые удары по фин­ским войскам. В одном из вылетов самолет подбили зенит­ки. Сергей выпрыгнул с парашютом. В момент прыжка он поте­рял свои ботинки, а в те дни стояли сорокаградусные морозы. Босиком в мороз, по вражеской территории добрался до своих. А на следующий день одержал свою первую воздушную победу, сбил финский биплан «Глостер Гладиатор».

Великая Отечественная война застала Луганского в Ростове-на-Дону, где базировался его 270-й истребительный авиационный полк. В небе над Ростовом наши истребители пере­хватывали вражеские самолеты на подходе к важным оборони­тельным узлам.

«…Летая на машинах устаревших конструкций, явно уступавших немецким в скорости и маневренности, наши соколы с поразительным мужеством принимали неравный поединок в небе, – вспоминал он в мемуарах. – Фашистские стервятники, обнаглев, шли открыто, без прикрытия истребителей. Казалось, воздух дрожит от их мощного гула. Они нагружены до предела. В их металлическом чреве сотни килограммов смертоносных бомб, и эту свою злодейскую начинку они обрушат на наших людей. Каждому летчику понятно в такую минуту сознание ответственности. Это сознание ответственности диктует самые решительные поступки. Желание каждого – не допустить врага».

Встреча в воздухе со знаменитыми фашистскими «юнкерсами» была, по существу, его боевым крещением.

ОН ВОЕВАЛ, КАК ЖИЛ – НА СОВЕСТЬ

Свои первые победы в Великой Отечественной войне Луганский одержал в первом же бою. Вначале он распорол пу­леметной очередью бензобак «мессершмитта», расстрелявшего машину командира полка Ивана Попова, а затем атаковал «мес­сер», повисший на хвосте у его товарища. Он взял истребитель в прицел, нажал на гашетку, но пушка молчала. Быстро перезаря­див оружие, на крутом вираже летчик догнал врага. Грянул залп. От «мессера» словно полетели щепки.

Исходя из опыта этого поединка, Луганский впоследствии писал: «Нам нужно навязывать врагу свою манеру боя на вира­жах. Правда, летчик при этом сильно страдает от перегрузок, но это пока единственное средство измотать противника, лишить его маневренности. Немцы не выдерживают лобовых атак, укло­няются от боя на виражах, избегают правых разворотов, чаще всего применяют левые фигуры. Значит, врагу надо навязывать такие положения, при которых дают себя знать конструктивные недостатки «мессершмитта», несколько зависающего на верти­калях. К примеру, немецкий самолет взмыл вверх. Гнаться бесполезно: «мессер» быстроходнее. Лучше уйти в сторону и встре­тить врага на вираже, атакуя в лоб…»

В начале сентября 1941 года в тяжелом бою с отборными пилотами Геринга погибают два лучших друга Сергея – Владимир Козлов и Владимир Пешков. Луганский уничтожил сразивший их Ме-109 и был сбит.

«В те короткие мгновения, когда все мускулы, все нервы, все силы напряжены, вдруг прямое попадание – катастрофа, и только коротенькие доли секунды, отпущенные летчику на то, чтобы понять, что произошло, осознать свое положение и предпринять какие-то попытки к спасению. Это при условии, что пострадала только машина, а сам летчик невредим», – тоже из книги Луганского.

Его спас прыжок с парашютом. «Мессер» пытался «сру­бить» парашютиста. Но наши соколы отогнали его и проводили товарища до самой земли.

В Сталинграде капитану Луганскому, одному из самых опыт­ных боевых пилотов, в штабе фронта приказано было прикрыть переправу через Волгу гвардейцев генерала Родимцева. Небо над городом в дыму. Восемь наших истребителей смело вреза­лись в литой строй хищных «мессеров» и «хейнкелей». Времени для маневра не было. Сергей пошел в лобовую атаку. Нервы вра­га не выдержали, и он нырнул вниз. Тяжелый ЛаГГ на полной ско­рости с силой ударил немца левой плоскостью и начисто снес его стабилизатор.

ПАМЯТЬ ВОЙНЫ

Вообще Луганскому «везло» на яркие, эффектные бои. Однажды с напарником он встретил четверку немецких «охотни­ков». В полках дивизии уже было известно об этой группе, сбив­шей несколько советских самолетов. Машина Луганского вошла в большое облако, где, мгновенно выполнив переворот, с ходу атаковала немцев, сбив в упор два самолета.

В боях над Волгой он сбил несколько асов с полным набо­ром железных крестов. И летал он почти без отдыха. Один раз, получив команду комдива, взлетел на перехват с мылом на лице, без гимнастерки, и не пристегнув парашюта. He-111 он сбил, рас­стреляв почти весь свой боезапас. Самолет приземлился на брю­хо, членов экипажа взяли в плен.

Когда аса воздушных маневров просили рассказать о бое, который ему наиболее запомнился, лицо его мрачнело. В этот мо­мент он заново переживал страшнейшую схватку над Харьковом, в которой чуть не погиб.

В районе Холодной горы Як Луганского внезапно атаковал «Фокке-Вульф-190». Схватка сразу обещала быть горячей – вражеский «охотник» в совершенстве владел фигурами высшего пилотажа. К тому же «фокке-вульф» – мощный истребитель, у которого четыре пушки и шесть крупнокалиберных пулеметов. Еще и фюзеляж был отмечен пиковым тузом – знаком принадлежности пилота к высшей категории воздушных немецких бойцов. Настроенный на победу Сергей бесстрашно ринулся в атаку. Открыв огонь, самолеты взмывали в высоту, стремительно камнем падали вниз в отвесное пике. Они сближались так тесно, что Луганский видел лицо фашиста: молодое, круглое, ухмыляющееся. В ярости Сергей сильнее сжал штурвал. Вдруг Як окутал огонь. Пули изрешетили крылья, повредили фюзеляж, разбили фонарь кабины. Гитлеровец решил, что с краснозвездной машиной покончено, и на миг расслабился. В эти доли секунды Луганский поймал в прицел мутно-зеленый силуэт «фокке-вульфа» и с силой вдавил гашетку. Очередь пришлась в бензобак. Вражеский ас-истребитель взорвался. Когда Луганский посадил самолет, в нем насчитали 80 пробоин. Воистину, он родился в рубашке!

На ЛаГГах он воевал полтора года. Эта машина определила его виртуозный стиль ведения воздушного поединка. Луганский становится мастером боя на виражах, порой предельно крутых, когда плоскости самолета почти перпендикулярны земле. Слава о нашем земляке гремела по всему фронту. Для многих летчиков Луганский был образцом доблести, мужества, героизма и предан­ности Родине. Аса-сокола очень опасались фашисты. Завидев в небе его самолет, немецкая служба наблюдения предупреждала своих летчиков: «Ахтунг! Ахтунг! В небе Луганский!»

В Курской битве, в воздушном бою на Белгородском на­правлении, Сергей Луганский, прикрывавший бомбардировщики, спас жизнь своему земляку Талгату Бегельдинову.

Вот как Талгат Якубекович рассказывал об этом:

– Лечу на очередное задание – до наступления оставалось совсем немного времени. Вдруг по радио крик: «Сзади «мес­сер!» Я успел увернуться и взметнулся ввысь. Врага лишь на секунду опередил: опоздай я на миг, он превратил бы машину в щепки. Через несколько секунд немецкий истребитель, весь в дыму, падает вниз. А рядом со мной в это время показался наш истребитель с бортовым номером 47. Это он сбил фрица. Вечером на аэродроме я нашел этого пилота: сидит парнишка в углу, рядом бутылка стоит. Летчикам после боя немного выпить разрешалось.

– Вы на 47-м летали? – спрашиваю.

– Да, я. А зачем вам? – посмотрел пилот на меня внима­тельно.

– Ну, друг, давай знакомиться. Ты сегодня мне жизнь спас...

До конца жизни Сергея мы оставались с ним близкими дру­зьями.

К декабрю 1943 года на 2-м Украинском фронте он лично сбил еще 13 вражеских самолетов. В одном из боев его ранили, и до полного выздоровления Сергей вернулся на родину – в Алма- Ату. Прославленного летчика земляки встретили с цветами.

Газета «Казахстанская правда» 29 декабря 1943 года посвя­тила легендарному бойцу специальный выпуск. В опубликован­ном тогда же обращении ко всем комсомольцам и алматинской молодежи городской комсомольский актив призывал: «Соберем средства на новогодний подарок нашему герою! Подарим ему быстрокрылый самолет!»

Это патриотическое желание было выполнено: на новую бо­евую машину «для Сергея» собрали 180 тысяч рублей. Луганский долго выбирал себе крылатого боевого товарища на саратовском авиазаводе, пока директор завода не указал ему на облегчен­ный Як-1Б, специально подготовленный для участия в конкурсе на лучший истребитель.

Сергею машина понравилась. Борт Яка украсили надписью «Герою Советского Союза Сергею Луганскому от комсомольцев и молодежи г. Алма-Аты». На самолете-подарке алматинских ком­сомольцев он сражался в небе Румынии, над Одером.

Весной 1944 года в их полк прилетела делегация из США. Один из членов делегации, полковник Бонт, прилетевший на «кингкобре», с улыбкой пощелкав пальцем по фанерному крылу Яка, предложил сразиться в учебном бою. В небе Луганский сра­зу же обошел его сзади и, несмотря на энергичное маневрирова­ние американца, так и висел у него на хвосте, пока тот вынужден­но не пошел на посадку.

Боевой путь Сергей Данилович завершил в Берлине. После войны окончил обучение в Военно-воздушной академии, служил на командных должностях в войсках ПВО. В 1964 году ушел в за­пас в должности генерал-майора авиации.

Свой опыт Сергей Леонидович передавал молодежи до кон­ца своей жизни. Занимался литературной деятельностью. Этот самоотверженный закаленный боец трогательно любил цветы и в часы досуга заботливо ухаживал за собранной им коллекцией комнатных растений. И он не любил ночь. По ночам слышал на­растающий гул самолетов. А когда шел по улице, то непременно любовался небом – небом мирным и светлым. В эти моменты, от щемящего чувства боли и радости на его глазах наворачивались слезы...