Калисар Кабдулинов

В армии я находился с 1940-го по 1976 год. 36 календарных лет. Воевать начал в сентябре 1942 года. Но начну по порядку.

Родом я из Восточного Казахстана. После окончания восьми классов поступил в Семипалатинский политико-просветительный техникум.

Это было время, когда все мальчишки мечтали стать летчиками. Я тоже не был исключением – ворошиловский стрелок, конник, мечтал стать летчиком. Помните кинофильм «Истребители»? Там был призыв к комсомольцам идти в авиацию. Горком комсомола отобрал тогда 5 человек из нашего техникума и отправил на учебу в аэроклуб. С утра до 12 часов мы занимались в аэроклубе, а к 13.30 спешили на занятия в техникуме. Помню, бежим, никакого городского транспорта нет, в столовой – остывшие остатки для нас.

Вот такое стремление к знаниям у молодежи было. Но потом у меня, к сожалению, обнаружили малокровие, куриную слепоту, и в авиаучилище я поступать, увы, не мог. Пришлось идти в войсковое училище. Тогда это было первое училище в Алма-Ате, и я оказался в числе первых его выпускников.

Нас, курсантов, отобрали в батальон, который готовили для Ближнего Востока. За один год без каникул мы закончили два курса. Оказалось, спешили не зря. Началась война. Все, как один, мы написали заявления, стали проситься на фронт. «Не торопитесь, на вашу долю войны хватит», – ответили нам.

В 1942 году в Алма-Ате формировалась 100-я казахская стрелковая бригада, и я, в звании лейтенанта, стал командиром роты. Вскоре вместе с бригадой уехал на фронт. В сентябре мы уже участвовали в бою на Западном фронте. (Командующим фронтом был тогда С. М. Буденный.) Я был ранен, лежал под Москвой в госпитале Орехово-Зуева, в строй вернулся уже заместителем командира батальона.

В моем подчинении тогда оказалась Маншук Маметова, которая потом стала Героем Советского Союза. Маншук пришла к нам в управление батальона санитаркой, но я готовил пулеметчиков, и она попросила: «Хочу изучить пулеметное дело, примите меня на свои курсы». Девчонку отговаривали: «Не женское это дело», но она настояла на своем. А потом, несмотря на наш отказ, ушла на фронт. 16 сентября 1943 года под городом Невелем Псковской области Маншук погибла, в 1944 году ей было присвоено звание Героя Советского Союза.

Я в этом бою уже не участвовал – меня перевели в Гвардейскую часть. В должности командира батальона я воевал на 1-м Белорусском фронте.

Наша дивизия закончила войну штурмом Кенигсберга.

Я говорю о своем участии в Великой Отечественной войне конспективно, так как хочу больше уделить внимания другой войне – той, о которой многие наши люди знают гораздо меньше.

В первых числах июня 1945 года нас перебросили на восток. Сказали, что мы будем располагаться где-то близ Москвы. Потом нас повезли дальше, на Урал. Проехали Свердловск, Омск... Как известно, в то время передвижение войск было величайшим секретом, и мы только по станциям могли определить, куда едем. Маршрут не знали даже командиры.

На одной из станций иду к военному коменданту, и тот дает мне направление… в Монголию. Просит сдать все немецкие и советские деньги. Это было нелегко. Ведь кое-кто из Германии даже корову вез. Война закончилась, у всех появилась надежда на жизнь, и тут на тебе – снова ехать на фронт. Это было очень тяжелое испытание – после одной войны вступить в другую. Никому не хотелось умирать.

Так мы вступили в войну с Японией. Конечно, ситуация была уже совсем другая, чем в июне 1941-го. У нас имелся боевой опыт, к войне мы были подготовлены. Мы имели моральное, физическое и военное превосходство, у нас была новая техника.

Японцы, конечно, воинственный народ, сильные вояки, но мощью наших войск они были просто деморализованы.

Война с Японией продолжалась меньше месяца: с 9 августа по 3 сентября. В ней принимал участие наш мотострелковый батальон, я был командиром батальона.

Помню, когда мы вступили в Манчжурию, пошли муссонные дожди, сопровождающиеся ветром. Было нечем дышать. Танки все встали, на сопках образовались болота. Мы разоружили японский кавалерийский полк и пересели на их лошадей. Преследовали противника вдоль железнодорожного полотна. Командующим Забайкальским фронтом был маршал Советского Союза Малиновский, действовала отдельная Приморская армия.

Мотострелковый батальон монгольской армии был нашим соседом с правой стороны.

Наша 39-я армия в составе 5-го гвардейского корпуса действовала на правом фланге Забайкальского фронта. В моем батальоне было около 700 человек. Он был усилен танками, самоходным орудием. Нельзя было оглядываться, задерживаться, надо было сбить противника, который встретится на пути. Цель одна – захват перевала.

Мы захватили Большой Хинган – главный рубеж обороны противника, и заняли исходное положение на Тастанбулакском выступе. Так получилось, что мы оказались впереди своей дивизии, а перевал Большой Хинган являлся крупной стратегической высотой. Нам надо было продержаться до прихода наших войск. Нас должны были атаковать японские кавалеристы, но они испугались и отступили. А потом я вижу: по долинам, лощинам прибывают наши войска, идут как муравьи. Облегченно вздыхаю.

За эту операцию я был награжден орденом Александра Невского. Орден мне вручал командующий армией, генерал армии, дважды Герой Советского Союза Белобородов. В 1941 году он отличился в битве под Москвой.

Немного опережая события, хочу рассказать о встрече с генералом армии Белобородовым через много лет после окончания войны. Когда генерал ехал на Парад Победы, он получил травму – его машина врезалась в железнодорожный каток. И вот уже после войны, в 1961 году, мы с ним встретились в подмосковном санатории. Он меня узнал. Сказал: «Вы были единственным казахом в нашей армии – командиром батальона».

Потери наши были тогда небольшие. К концу августа мы освободили Мургенс вместе с танковой армией (генерал Кравченко) и вышли из глубины Монголии к побережью. По пути преследовали отдельные группировки, которые еще оказывали сопротивление нашим войскам. Наши части тогда дислоцировались на Квантунском полуострове, и там, по договору с гоминдановским правительством, мы должны были находиться 30 лет. Но затем была сформирована народно-революционная армия, и мы оттуда ушли.

Так разгромом Японии завершилась Вторая мировая война. После этого я служил пять с половиной лет на территории Манчжурии, а в 1951 году уехал на учебу в Москву.

Мой календарный стаж службы в армии составляет 36 лет. 10 лет мне пришлось работать военкомом Советского района г. Алма-Аты, в 1976 году я уволился.

И вот сейчас, спустя много лет, я думаю о Великой Отечественной войне, победителем в которой стал советский народ. Была у нас тогда вера во всемогущество советского оружия, советского строя. Главным было не то, какой ты национальности, а какой ты командир, человек. Мне, капитану Кабдулинову, казаху, доверили командовать батальоном в 700 человек, в составе которого находились люди разных национальностей.

Война, конечно, это тяжелое испытание, стресс от нее остается на всю жизнь. Это огромные потери. Ведь надо было жертвовать не только собою, но и людьми. Все мы боялись не погибнуть, а погибнуть бездарно, попасть в плен, оказаться предателями. Мы любили свою Родину – нас этому учили. Нам стыдно было потерпеть поражение, патриотизм был исключительный. Ведь когда ты чувствуешь ответственность за общее дело, меньше всего думаешь о себе. Основные черты советского народа в ту пору – целеустремленность, ответственность. Вся система тогда работала на то, чтобы воспитать людей в духе преданности Родине.

Мы до сих пор любим нашу общую Родину, людей всех национальностей, с великим уважением относимся к русскому народу.